Автор: Марина Караман
Опубликовано в журнале «Индустрия красоты», №3(3) 2013
Единственным белорусским салоном красоты, пришедшим на ум при слове «франшиза», стал минский салон Jacques Dessange. За комментариями мы обратились к Виктору Морозу, владельцу данного салона, а «по совместительству» — владельцу салона KIN Сosmetics и директору СООО «МиссВог».
— Виктор, вы работаете в бизнесе по франшизе уже много лет, и лучше, чем вы, об особенностях ведения салонного бизнеса по системе франчайзинга в Беларуси вряд ли кто-то расскажет. Что же такое франчайзинг глазами практика?
— Про франчайзинг пишут, как про использование марки с мировым именем, но не пишут о том, что, став представителем известного бренда, ты должен соблюдать каждую мелочь, придуманную изначальными владельцами бизнеса. И в этом цель франчайзера, то есть владельца франшизы — создать сеть заведений одинакового класса по всему миру. «Жак Дессанж» есть почти в 70 странах.
Нам диктуют всё: стиль, форму, сроки обучения персонала, все изменения в политике салона. Каждая деталь в интерьере меняется по всей мировой сети одновременно — и мы делаем это за свой счет. Владелец бренда определяет для нас площадь помещения и количество сотрудников, мы даже проект своего помещения делали в Италии и, кстати, тоже за свой счет. Место расположения — только центр города. В нашем случае, прежде чем мы получили согласие на заключение договора покупки франшизы, представители «Жак Дессанж» не только изучали карту города, но и приезжали в Минск.
Никаких уступок и отступлений от общемирового курса развития сети салонов «Жак Дессанж» не допускается. Платить нужно за все: за использование бренда, за обучение и стажировку сотрудников; мебель покупать можно только в Италии и только у определенного производителя; использовать только указанные в договоре марки косметики; вести санитарную политику согласно их требованиям и еще многое другое. Во время проведения переговоров вам обрисовывают, сколько что будет стоить, и если вы к этому не готовы, то лучше не начинать.
Кроме того, по договору франчайзинга мы обязаны покупать фирменную косметику. Но это мировая практика, за счет чего у марки фиксированная цена. В любой стране мира в «Жак Дессанж» цена и качество одной и той же услуги будут одинаковыми.
В «Жак Дессанж» создан кодекс поведения, в котором слово в слово написан один и тот же текст, только на языках каждого государства, где есть «Жак Дессанж». В этом документе оговорена каждая мелочь, вплоть до того, в каком случае и каким тоном должны разговаривать руководители, мастера и обслуживающий персонал салона.
Франчайзи — это те, кто получает франшизу, — ежегодно обязаны встречаться на конференциях, обмениваться опытом и проводить вместе время. Вообще же, договор включает в себя сотни пунктов, но, чтобы добиться его заключения, нужно вести сложные переговоры. В нашем случае они длились год, и это тоже повлекло немалые затраты.
Проценты, кстати, перечисляются от месячного оборота. И, когда мы начинали, мужская стрижка должна была стоить как полторы месячных зарплаты белоруса. Чтобы быть представителями известной марки, мы пару лет работали практически себе в убыток.
— Тяжело ли было открыть салон такого уровня в постсоветской Беларуси? Чего это стоило тогда и изменилось ли что-то сейчас?
— Когда я вел переговоры с руководством «Жак Дессанж» о продаже франшизы в нашу страну, мне было сказано, что они Беларусь для открытия представительств не рассматривают даже на перспективу — из-за нашей экономической ситуации. Такое отношение было не случайным: эти люди изучали наши законы и финансовое положение государства в целом. Но мы доказали, что сможем работать не хуже стран Европы.
Разрешение многих трудностей зависит от законодательства. А когда я покупал франшизу, даже закона о франчайзинге не было. Деньги мы перечисляли по разрешению Нацбанка. Было очень много трудностей. Если бы знал, что будет так тяжело, не связывался бы с франчайзингом. Много лет мы работали по изматывающей и абсурдной схеме: жена занималась салоном, а я — защитой салона — от того, чтобы его не закрыли за то, что он не вписывался в менталитет людей, 70 лет проживших в СССР.
Тогда, чтобы выполнить все условия франчайзинга, нам нужно было получить лицензии на парикмахерские услуги, розничную торговлю, оптовую торговлю и даже на деятельность в качестве общественного пункта питания второй наценочной категории, потому что у нас в салоне клиентам подавали чай и кофе. Четыре лицензии, а каждая лицензия в ту пору — это свое ценообразование. Бывали случаи, когда налоговая инспекция конфисковывала у нас чай, кофе
и сахар.
— Да, к сожалению, эмоциональная и финансовая нагрузка колоссальные… Однако вы у руля минского салона «Жак Дессанж» почти 20 лет, значит, находите в этом какое-то удовлетворение. В чем оно заключается?
— В чем мое удовлетворение? В том, что я перевернул понятие о том, что такое парикмахерские услуги в Беларуси. Мы первыми применили общее обслуживание мужчин и женщин в салонах и парикмахерских, до нас были отдельные залы для женщин и отдельные залы для мужчин, и мы потом во всех инстанциях доказывали, что так работает весь мир. Помню, еще один чиновник сказал: «Вы бы еще общую баню здесь открыли».
До нас никто не продавал косметику в салонах. L’Oreal я привез в страну, когда здесь это слово мало кто слышал. Вообще, я привез в свою страну не один мировой бренд — вот в чем еще одно мое удовлетворение от этого бизнеса. Когда в Минск приехала Патрисия Каас, в ее номер, кроме сотрудников моего салона и переводчика, никого не пускали, потому что она знала только одно имя — «Жак Дессанж». Теперь, если она едет, нам звонят и предупреждают, что едетПатрисия Каас —вот что значит известный в мире бренд. Это поднимает имидж государства, и мне приятно быть к этому причастным.
— Вы много вкладываете в обучение сотрудников. Можете ли вы удержать мастера, если он захочет уйти, заработав в вашем салоне бесценный опыт и имя?
— По нашему законодательству не можем. Во Франции, например, прописано, что после ухода из «Жак Дессанж» мастер не имеет право открывать салон или парикмахерскую на определенном расстоянии от любого объекта «Жак Дессанж». Или что мастер не имеет права заниматься практикой в течение трех лет. За рубежом много защитных мер для работодателя, у нас их почти нет. Мы предоставляем мастерам возможность пройти обязательное обучение во Франции, а потом они уходят и работают на дому, и работодатели в нашем государстве не в силах повлиять на эту ситуацию.
Менталитет мастеров тоже иногда поражает. Их обучают на эксклюзивной косметике гуру мира красоты, и вдруг пару лет спустя эти люди начинают чувствовать себя звездами и пытаются ставить условия тем, кто сделал им имя.
Ужесточить давно пора ситуацию с мастерами, работающими на дому. Мастера во многих салонах не знают элементарных требований СЭС, не знают новинок косметики для волос. Гробят волосы на людских головах, а в этих же головах гробят желание ходить в салоны.
— Как вы думаете, какой должна стать наша страна, чтобы стать частью франчайзинговой сети бренда с мировым
именем здесь стало выгодно?
— Уже много столетий всем известно, что желающий развития экономики должен идти по «Великому шелковому пути». Торговля — именно она дает странам возможность установить тесный контакт и доверие друг к другу.
Вот вам пример — Прага. Чехи переплюнули всю Европу, не будучи производителями брендовых вещей, стали центром шопинга, получили огромный наплыв туристов, загруженность гостиниц, пунктов питания, транспорта, торговли. Мэрия города там просит открывать франчайзинговые объекты. Европейцы пошли на то, чтобы предоставлять скидки на аренду помещений в самом сердце городов предприятиям, представляющим мировые бренды, именно для привлечения инвестиций в экономику страны и поднятия имиджа городов.
В Минске крайне мало брендов. Мы этого не замечаем, но когда потенциальный инвестор приезжает в нашу страну, он видит, что франчайзинга здесь нет. Для инвесторов отсутствие у нас брендов — это показатель, индикатор состояния экономики страны. Сюда не идут. Потому что наши законы, бюрократия, тонны необходимых документов отпугивают немногочисленных желающих продать нашим людям франшизы. Лицо города, где идет бизнес, — это всегда лицо с рекламными щитами мировых брендов. Может это банально, но это так.
Развитие бизнеса через франчайзинг — это выгодно и удобно, но пока, к сожалению, не у нас. Приходится признать, что, если у человека нет другого бизнеса, стать частью франчайзинговой сети ему не по карману. Кстати, у Жака Дессанжа есть и более дешевые франчайзинговые предложения. Например, есть Camille Albane — линия дешевле, но не намного. Frederic Moreno — линия еще более доступная, и в Минске даже открылся их салон. Но в нашей стране франчайзинг такое неблагодарное дело, что салон просуществовал всего два года.
